В 16 лет я оставил веру и 19 числа сказал знакомому, что не хочу совершать исламские обряды.
Я заранее сказал, что достаточно всех лиц до 30 лет и всех родительских родственников по папиной линии.
1) Начну с моей семьи, мама, братья, они приняли меня нормально.
Но мои дяди, тети, двоюродные братья старше 30 лет, и, конечно, сын моей бабушки Пидригус (все родительские родственники по материнской линии), положительно, не считают меня мужчиной. Если я буду их сыном, они говорят, что убьют меня, я слышу эти слова, мне стыдно за них всех, и я говорю, что обижаю их тем, что не уважаю их и не верю в Бога, они тоже говорят, что позволят мне быть собой. Я верю, что если есть шариат, то есть люди, которым ислам приказывает убить меня, но, как они говорят, «к сожалению, здесь нет шариата, а раньше был». И по их словам, есть люди, которые не трогают меня, потому что боятся греха.
2) Вся моя семья, теперь о друзьях, большинства из них у меня нет, почти ничего не изменилось. Думаю, они уже знали об этом до того, как «официально» все сказали.
3) С друзьями семьи, для остальных людей, которые теперь знают меня, как ни парадоксально, никто ничего не сказал».
Четвертый абзац содержит слово «медресе», исламская школа промывания мозгов
4) Что говорят высокопоставленные мусульмане — имам, мулла и т. д. Эти 50-60-летние люди, у которых уже есть Малаймо, отвечают просто. Они говорят, что я постоянно занят компьютерами и телефонами (ред., я разработчик), и на самом деле я настолько занят, что должен полностью изолировать себя от интернета и технологий. И там меня будут учить религии с нуля, а если я не исправлюсь, то я заблудшая душа и должны отправить меня на пожизненное заключение в психиатрическую клинику, чтобы развратить все в моей жизни за мою жизнь, они действительно посоветовали мою семью.
И если бы я был молод и не обратился в полицию, эти раввины и имамы растворили бы мою жизнь. Каждое слово, и эти люди засохли, определяет судьбу других.
Вывод: мусульмане — лицемеры (не все) и готовы ненавидеть любого, кого знают 15 лет. Ты мой родительский родственник, я не чувствую к тебе привязанности, но делаю вид, что хорошо к тебе отношусь».
От них часто можно услышать: «Я помогаю тебе ради Аллаха».
И мне не нравится их ощущение власти надо мной, как будто я мусульманка, значит, я принадлежу им, они обязаны наказать меня за предательство, несмотря на то что мы чужие люди и все, что нас связывает Общий родительский РОДСТВЕННИК.
Поэзия Одна из вещей, которая делает меня счастливым, — это люди до 30 лет и молодое поколение. Также эти люди, которые не являются моими родительскими родственниками (кроме имамов, имамы входят в мою жизнь как сыновья, я их предал) эти муллы пытаются наказать меня от рук моего родительского родственника.
Почему ислам должен быть запрещен?
Андрей Корнилов мыслитель (8493) Ну, если учесть, что почти 200 лет «русские» находятся под игом татаро-монголов, они воевали со шведами, французами, татарами в Крыму, японцами и японцами, были боевые действия до недавнего времени в Афганистане и Чечне. Так что, по сути, 50% из них могут быть исламистами.
Ну, поверьте, если в Коране написано, что они будут убивать котят, они будут убивать котят, потому что он специально промывает людям мозги.
Ничто не может быть запрещено государством. Эффективно только общественное одобрение или неодобрение и незнание чего-либо.
Его нужно запретить для тех, кто не знает, как с ним справиться, потому что это «террористическая» программа, и она «террористическая» для всех. Объявите их вне ислама для Аль-Каиды, ИГИЛ и т.д. Пусть остальные пользуются ими. Я не вижу в этом ничего плохого.
Очевидно, вы много знаете о том, чего вам знать не следует. Если ваша вера сильна, докажите это в словесных баталиях. Если ваша вера бредовая, вы боитесь, что кто-то придет, чтобы победить вас?
В обществе всегда побеждает самая толерантная идеология терпимости. Светское общество толерантно к исламу, а ислам в советском обществе — нет. Единственный способ избежать в будущем обезглавливания неверных, сжигания книг, бросания камней, запрета шорт или заворачивания их в мусорные мешки — это космическое общество, толерантное к исламу, морали, обычаям и практике.
‘В религии нет принуждения. Прямой путь уже отделен от заблуждения» (Коран, 2:256).
И не обманывайтесь другими. Они могут быть лучше их». — (Коран, 49:11).
Добро и зло не равны. Отбросьте (зло) ради лучшего, и вот человек, с которым вы враждовали, станет вашим искренним другом. Но это не дается никому, кроме обладателя большой доли». — Коран, 41:34,
Ололой Ололоев Мастер (1165) Вы не поняли комментарий, на который ответили. Делать все непонятным с помощью средневековой демагогии — это в принципе характерно для мусульман. Поясню свой комментарий примером: для светского общества допустимо публичное ношение женщинами шорт и других видов одежды. Для мусульман, как можно видеть в мусульманских странах, ношение шорт неприемлемо. Это означает, что всех девочек следует просить не носить шорты, если в зале присутствует не менее двух мусульман. Таким образом, несколько мусульман не проявляют толерантности, поэтому они делают выбор за всех. Или, скажем, свинина. Мусульмане не едят свинину, и в том же примере было бы проще и выгоднее купить телятину для всех. Опять же, нетерпимые мусульмане делают выбор за всех. И в целом это те мелочи, которые помогают исламу завоевывать общества и менять их, когда важные массы общества достигаются средневековыми ослами, как в Иране. Вот в чем дело.
Не ислам запрещен, но он ничем не отличается от глупцов, которые не смогли добраться до савана Корана и поэтому нуждаются в его воспроизведении так же поздно, как и вы. )
‘В религии нет принуждения. Прямой путь уже отделен от заблуждения» (Коран, 2:256).
И не обманывайтесь другими. Они могут быть лучше их». — (Коран, 49:11).
Добро и зло не равны. Отбросьте (зло) ради лучшего, и вот человек, с которым вы враждовали, станет вашим искренним другом. Но это не дается никому, кроме обладателя большой доли». — Коран, 41:34,
Это запрещено иудаизмом, а не исламом. А также все религии, которые совершают ритуалы, связанные с человеческими жертвоприношениями.
Запрет ислама: последствия, споры и будущее
В начале декабря выйдет книга эссеиста и журналиста Рене Маршана «Почему и как запретить ислам». Рене Маршан окончил Национальную школу восточных языков и Школу арабского языка и литературы в Сорбонне. Он — критик ислама, специализирующийся на книгах и статьях о завоевании ислама и обвиняющий европейские элиты в соучастии в продвижении ислама в Европе.
Брейж-Инфо: Название вашей книги «Почему и как запретить ислам» кажется провокационным. Это правда или вы действительно хотите запретить эту религию? Если да, то почему?
Рене Маршан: Определение ислама как религии в том смысле, который мы придаем ему сегодня, является грубой ошибкой. Сами мусульмане заявляют, что ислам — это и дин (религия), и даула (государство, политическая система). Ислам тоталитарен, он полностью контролирует жизнь своих последователей даже в самых интимных делах, а также получил от Бога мандат на порабощение и уничтожение всех других цивилизаций. Как; проповедь, так и война во всех ее формах, включая насилие, хитрость, ложь и доминирование над населением. Таким образом, в основе ислама лежит Коран — слово Аллаха, которое остается вечным и несотворенным, а Сунна основана на деяниях Посланника Аллаха, которого Коран определяет как «совершенную образец». Пока ислам был хозяином своей судьбы, он оставался верен своим обязательствам завоевателя вплоть до своего поражения от европейского империализма в XIX веке. Сегодня, после краха государственной системы в результате прозападной позиции (Бургиба, Насер), он вернулся к своей сути. Правильно было сказано, что то, что мы называем «исламизмом», — это лишь «последняя стадия деколонизации».
Еще одно слово об исламизме. Это ловушка.
Во имя наших самых благородных принципов мы позволяем идеальному врагу поселиться среди нас. Под видом толерантности мы позволяем абсолютно нетерпимой, злой и жестокой политической системе взять над нами верх. Когда же мы смело заявим — просто заявим, — что ислам на самом деле находится вне демократических законов?
Только одно доказательство из сотен или тысяч: закон 1905 года, регулирующий отношения между Республикой и «сектами», гласит в статье 1, что «Республика гарантирует свободу религии». Но ислам отказывается это делать и даже наказывает за свободу вероисповедания. Мусульмане не могут покинуть ислам под угрозой смерти, мусульманские дети неизбежно становятся мусульманами, а мусульманские женщины не могут выходить замуж за немусульман.
Брейж-Инфо: Ваше предложение кажется совершенно невыполнимым в условиях государства. Не боитесь ли вы начать гражданскую войну с миллионами мусульман и с неясными целями? С чего именно вы планируете начать?
Рене Маршан: Мое предложение реалистично. Какие у нас есть варианты? Позволить исламу процветать в нашей стране, найти имама, который будет нести ислам без политического содержания в соответствии с нашими желаниями, но такого человека не существует и он невозможен? Будем ли мы продолжать обманывать себя до своей неизбежной смерти?
— Перестаньте представлять ислам как религию, не проясняя, чем он на самом деле является.
— Говорите о природе ислама, его политическом и религиозном тоталитаризме, экспансионизме и мастерстве притворства.
— Сказать, что сегодня ислам ведет войну против Франции (и Европы), и раскрыть стратегию завоевания через такийю (хитрость), адаптивные навыки, демографическое оружие (иммиграция и рост населения внутри страны), подкуп элит (через деньги и голоса)) и виктимизацию.
Как только мы поймем природу ислама и то, что ислам атакует нас, наши люди поймут, что ислам опасен и должен быть объявлен вне закона, и потребуют от наших избранных представителей принять меры: контроль над мечетями и проповедями, запрет на хиджаб, никаб, Исламские школы и т.д. Эти меры можно принять спокойно и без паники, но при необходимости можно применить и силу. Мусульмане всего мира начнут нас уважать.
Но только после этих разъяснений и уточнений, на которые уйдет не один год, мы сможем закончить нынешнюю войну, законодательно запретив ислам в нашей стране.
Breizh-Info: Не считаете ли вы, что иммиграция, которая является лишь следствием ислама в Европе, представляет большую угрозу для нашей цивилизации, чем ислам?
Рене Маршан: Конечно, иммиграция должна быть остановлена как можно скорее. Но проблемы, порожденные исламом, уже прочно укоренились в нашей почве и не исчезнут естественным путем.
По поводу иммиграции: великий, ныне забытый ученый Гастон Бутль утверждал, как сегодня учатся мусульманские страны и Черная Африка, что регионы, испытывающие серьезные демографические дисбалансы на протяжении всей истории, могут достичь демографической стабильности только с помощью эпидемий (которые сейчас побеждены…). Он объяснил, что демографическая стабильность может быть достигнута только через См. Йемен), гражданские и/или внешние войны привели к перемещению значительной части населения. Почему ведущие СМИ никогда не говорят о миграции, особенно мусульманской, и демографии как о причине внутриисламской войны между «модернизаторами», суннитами, шиитами, неохариджитами и суфиями? Между нациями, между расами. ((Есть только одна рекомендация относительно этих конфликтов внутри «Дома ислама». Не вмешивайтесь. Нам ничего не угрожает. Поэтому нас это не касается)).
Брейж-Инфо: Что бы вы ответили тем, кто говорит, что чувствует себя одновременно французом и мусульманином?
Рене Маршан: У меня много знакомых и коллег, которые по культуре являются мусульманами. Когда они открыли для себя ислам, который сейчас переживает возрождение, все они начали с отрицания: «Это не „мой“ ислам». У некоторых хватило смелости отступить и сказать: «Я не мусульманин» (или «Я больше не мусульманин»). Многие чувствуют себя так же не в своей тарелке и не в своем времени, как чувствуют себя истинно благочестивые христиане, когда узнают о скандале с папской канцелярией, продающей «помилования», и преступлениях инквизиции.
Я хотел бы подчеркнуть следующие моменты
Я не встречал ни одного по-настоящему благочестивого мусульманина, который бы верил, как того хотят лидеры нашей страны и как обещают изобретатели «французского ислама», что ислам можно реформировать и превратить в религию частной сферы по образцу современного христианства.
Мы должны понять: ислам, с которым мы имеем дело, — это ислам, который снова полностью вступил в свои права (Бургиба и Насер мертвы), и это экспансивный, политический и воинствующий ислам, который продолжает наступать повсюду, не только в исламских оплотах, но и внутри ислама. В диаспоре (с нами, исламизированные кварталы свидетельствуют об этом).
Breizh-Info: Не слишком ли самонадеянно пытаться запретить вторую по величине религию в мире?
Рене Маршан: Речь идет не о запрете религии, а об ограничении тоталитаризма, который наше невежество укоренило в нашей сфере. Я убежден, что как только мы заявим о своей идентичности, 57 мусульманских стран продолжат «жить своей жизнью», а наши отношения с ними станут более ясными. Каждая уступка, которую мы делаем исламу на своей родине, сегодня преподносится мусульманами как победа ислама и, следовательно, как поражение для нас. И из-за трусости, трусости, трусости, трусости мы терпим поражение без боя. Они презирают нас, и мы это заслужили. А воины-джихадисты, которые борются и с такийей, и с терактами, убеждены, что у нас никогда не хватит моральных сил дать отпор. Мы должны доказать, что это не так.
Перевод с французского Юлии Мальцевой. (Juma33)